Под несчастливой звездой - Страница 84

— Я тороплюсь, господин Нарон, — проговорил старик, прищурив обведенные темно-зеленой краской глаза. — Почему мы не можем отплыть раньше?

«Что молодой, что старый, — с жалостью к самому себе подумал мореход. — Один волосатый, другой лысый, а ума одинаково!»

Пришлось еще раз объяснить, что у него нет четырех гребцов, а взять их в Милете пока негде. Выслушав, маг согласился с капитаном, и тот спокойно отправился отдыхать.

А вот Тусету не спалось. Он долго ворочался на узкой кровати у себя в каюте, но, поняв, что заснуть все равно не получится, вышел на палубу. Айри, расположившаяся у его порога, с тревогой подняла голову.

— Спи, — отмахнулся жрец.

Девочка кивнула, и вновь завернувшись в одеяло, тихо засопела. Дул легкий ветер, принося с берега запахи жженого масла и отбросов. Город темнел большим черным пятном с редкими пятнами факелов.

— Не спится, господин Тусет? — послышался голос Алекса.

Юноша вышел из тени.

— Душно, — ответил старик. — А ты?

— Мне доверили вахту, — со смешком ответил юноша. — Команда отправилась праздновать, а у меня траур.

— Ты намерен соблюдать его все сорок дней? — перешел на келлуанский жрец.

— Так проще, — ответил на его языке Алекс. — Меньше вопросов.

— Впервые вижу моряка, который не любит выпивку и продажных девок, — покачал головой жрец.

— В жизни человек часто встречается с чем-то в первый раз, — сказал юноша, опираясь руками о борт.

— Ты читал философов? — удивился жрец.

— Что ты, господин, — засмеялся Алекс. — Я и читать то не умею. А вот и наши возвращаются.

С причала донеслись смех, громкое пение и пьяный голос Прокла.

«Ох, не простой ты моряк, мальчик, — подумал старик, глядя, как юноша помогает подняться по трапу пьяному Длину. — Совсем не простой».

После того как судьба избавила её от надоевшего Растора, жизнь Айри потихоньку наладилась, и она даже стала получать удовольствие от морского путешествия. Девочка легко справлялась с необременительными обязанностями служанки Тусета. Помочь старику вымыться, нанести краску на лицо, выполнять другие мелкие поручения. Оставшееся время она помогала готовить и разносить пищу или просто лежала на палубе, глядя на море. Прокл, узнав, что ей так и не удалось стать женой племянника тикенского богатея, искренне ей сочувствовал и никак не мог понять, почему же Айри не плачет о своей горькой судьбе. Жрец настоятельно посоветовал служанке держать язык за зубами и не рассказывать о том, что произошло в доме Котаса Минатийца.

Когда она узнала, что корабль простоит в Милете не меньше пяти дней, то и обрадовалась, и расстроилась. У нее появилась возможность походить по твердой земле, но теперь придется опять стирать одежду Тусета.

Она с хрустом потянулась и почесала голову. Несмотря на то, что край солнца уже во всю заливал лучами море, город и горы, над палубой «Бороздящего стихию» вился громкий храп, и стоял густой дух винного перегара. Вчера вечером команда в полном составе ушла на берег отмечать прибытие в порт.

Девочка привела себя в порядок и приготовила воду для омовения жреца, когда из своей каюты, пошатываясь, вышел Нарон.

— Караульный! — рыкнул он, одновременно громко испортив воздух. — Где ты, сын каракатицы?

— Я здесь, капитан, — раздался сверху чуть насмешливый голос Алекса.

Парень сидел на перилах и покачивал ногой в уродливом сапоге.

Хозяин корабля поднял голову.

— Какого лысого осьминога ты там делаешь?

— Сверху лучше видно.

— Все пришли? — Нарон направился к борту, задирая подол.

— Все, — ответил юноша. — Кроме тех двух, которые собирались остаться.

— Ну и пес с ними, — проворчал капитан, добавляя соли в море. — А что это все дрыхнут, если я уже проснулся?

— Так ведь порт же, — пожал плечами Алекс. — Да и пришли они под утро.

— Да мне плевать! — рявкнул Нарон так, что ворона, присевшая отдохнуть на мачту, с громким карканьем полетела в город. — Хватит спать, жабьи дети! Подъем, у нас куча дел!

— Какая куча, хозяин? — полным страдания голосом спросил Прокл, с трудом отрывая от палубы оплывшее лицо. — Нам же здесь еще пять дней стоять, успеем.

— Четыре дня! — заорал капитан. — Борта надо просмолить, дно почистить. Вставайте, я сказал. Или прикажу всех высечь!

Но и этот приказ остался не выполненным.

Хозяин беспомощно огляделся. Его верный пес Длин спал и пускал слюни.

— Что это ты так кричишь, уважаемый Нарон? — спросил Тусет, выходя из каюты.

— Да вот, — капитан развел руками.

Жрец усмехнулся.

— Айри? — окликнул он служанку.

— Я здесь, господин, — отозвалась девочка, улыбаясь до ушей. Она от души смеялась над безуспешными попытками капитана разбудить своих матросов. Вместе с ней улыбался щербатым ртом и единственный раб. Он тоже давно не спал, но не хотел лишний раз обращать на себя внимание хозяина.

— Ты воду приготовила? — спросил Тусет.

— Да, господин, — кивнула Айри. — Два ведра, полотенце, мыло, бритву. Все готово.

— Возьми мыло, бритву с полотенцем и положи в сумку, и захвати грязное белье. А воду вылей на этих сонь!

Вслед за громким плеском раздались крики и брань.

— Давай еще одно ведро! — смеясь, велел Нарон. — Чтобы окончательно проснулись.

— Не надо, хозяин! — успел прохрипеть Длин, когда на его голову обрушился новый поток соленой воды.

— Вставайте, жабы беременные! — капитан ринулся в толпу мокрых матросов, раздавая оплеухи. — Праздник кончился, началось похмелье!