Под несчастливой звездой - Страница 59

Недовольные мухи ползали по ткани, не позволявшей им добраться до свежего мяса. Очень осторожно Александр отогнул край покрывала, открывая изуродованное лицо.

— Я принес её, господин Энохсет, — громко сказал он, наклоняясь к старику.

Но ни один мускул не дрогнул на его лице, распухшие губы остались неподвижны, а единственный глаз так и не открылся.

«Опоздал», — с сожалением подумал Алекс, опуская ношу на землю и присаживаясь рядом. Вдруг он заметил, что его колено находится всего в сантиметре от пальцев старика, заканчивающихся смертоносными когтями.

Юноша поспешно отодвинулся.

— Прости, — тихо проговорил он. — Тебе они уже не нужны, а нам пригодятся.

Стараясь не дышать, он взялся рукой в перчатке за коготь и попытался снять его с пальца. С первой попытки не получилось. Тогда Александр схватился второй рукой за фалангу и резко дернул. Раздался мерзкий звук рвущейся плоти и палец отломился. Юноша отбросил его и тут же согнулся в рвотном позыве. Хотя ничего кроме желчи уже не было в издерганном желудке.

— Шкатулка! — громом раздался шипящий голос Энохсета.

Единственный глаз полутрупа горел дьявольским огнем. Алекс отскочил и громко выругался.

— Где? — повторил старик громче.

— Вот! — показал Алекс. — Я ее нашел.

— Это наследство моего господина Хотепсета. — проговорил келлуанин. — Я отдаю его тебе. Но прежде поклянись…

Он вновь закрыл глаз.

— Что ты от меня хочешь? — спросил Александр.

Старик захрипел, в углу разбитого рта появилась струйка крови.

— Поклянись всем, что для тебя дорого, что похоронишь меня в гробнице с женой и детьми!

— Клянусь, — пообещал юноша.

— Вернешь Бронзовую книгу в храм Абидоса и принесешь в жертву Сету двух быков.

— Обещаю, что сделаю для этого все, что в человеческих силах.

— Хорошо.

— Еще обещай, что не оставишь Айри. Возьмешь ее в жены…

Алексу очень не хотелось прерывать умирающего, но и становиться клятвопреступником он тоже не желал.

— Господин Энохсет…

— Или найдешь ей хорошего супруга, — продолжил старик. — Того, за которого она сама согласится выйти замуж. И дашь ей в приданное третью часть богатства, что у тебя будет!

— Клянусь! — пообещал Александр.

Келлуанин хрипло закашлял, брызгая кровью.

— Нажми на глаза змеи! — с трудом проговорил он, отплевывая кровь на разбитый подбородок.

Пальцами в перчатке, юноша нажал на два красных камешка изображавшие глаза пресмыкающегося. Раздался легкий щелчок, и шкатулка словно треснула пополам. Откинув крышку, он увидел четыре золотых цилиндрика диаметром в два сантиметра, размещенных в глубоких гнездах.

— Покажи флакон, — приказал Энохсет, сверкая налитым кровью глазом.

Растерянный Алекс вытащил гладкий цилиндр и только тут разглядел край неровной резьбы и выгравированный на крышке символ, напоминавший паука.

— Десять капель в дебен вина или пива перед боем и обретешь силу льва, но после станешь слабее котенка, и будешь спать целые сутки, — сказал Энохсет, и разбитые губы тронула улыбка. — Я выпил больше. Гораздо больше. Но там еще осталось…

Он закашлял, давясь кровью.

Во флаконе со знаком скорпиона оказался яд. Тот самый, в который старик опустил свои серебряные когти.

Еще в коробке имелось противоядие. Десять капель растворить в десяти дебенах вина или пива и пить непрерывно в течение суток.

Увидев символ в виде сломанной стрелы, Энохсет часто задышал.

— Это средство для заживления ран. По капле на дебен пива или вина пить четыре, пять раз в день…

Александр стал откручивать крышку.

— Мне уже ничего не поможет! — выдохнул кровью келлуанин. — Возьми наследство проклятого Хотепсета… Не забывай меня…

Он прикрыл глаз, по искалеченному телу пробежала судорога. Голова откинулась назад так, что подбородок стал указывать в небо. Тело выгнулось дугой, опираясь на затылок и искалеченные ноги, а руки поднялись, словно крылья. Алекс отскочил, опасаясь нечаянного удара отравленных когтей.

— Помни о клятве! — выплюнул вместе с кровью последние слова старик, раздался глухой треск ломающегося позвоночника, и тело мешком рухнуло на траву.

Александра опять стошнило желчью. Прикрыв тело материей, он захлопнул шкатулку и поспешил в оружейную кладовую. Спрятав ее под стеллаж, Александр взял два лука, стрелы, тонганский меч и два копья.

За то время, что юноша разговаривал с Энохсетом и запасался оружием, тела дикарей вздулись и приобрели красно-черный оттенок. Стараясь ненароком не наступить на одного из них, Александр посмотрел на дерево, где должна была прятаться Айри, и замахал руками. В листве мелькнуло белое пятно.

Удовлетворенно кивнув, он вышел за забор и стал дожидаться своих спутников у ворот. Девочка быстро спускалась по склону, на ходу отмахиваясь от Растора. Тот что-то возбужденно говорил, ударяя себя кулаком в грудь.

— Почему так долго? — первым делом спросила она, опираясь на копье.

— Давал клятву Энохсету, — неохотно буркнул Алекс, зная, что Айри видела, как он разговаривал с умирающим стариком.

— Какую еще клятву? — нахмурилась девочка.

Александр натянул охотничий лук и протянул его Растору.

— Он назвал меня своим наследником и завещал все богатства.

— Тебе!

— Да, — Юноша отвел глаза. — За это я должен похоронить его в гробнице, вернуть Книгу Сета в Абидос, принести там в жертву двух быков, выдать тебя замуж за того, кого сама выберешь, и дать в приданное третью часть того, что у меня будет.