Под несчастливой звездой - Страница 397

397

— Ваши зоркие глаза видят дальше простых смертных! — восторженно произнес коленопреклоненный помощник.

— А ты ошибся! — нахмурился старик, швырнув полотенце Стражу покоев. Трехпалый великан ловко поймал его и повесил на руку.

— Готов понести любую кару, о Повелитель! — Якуануб распростерся ниц, целуя край одеяния владыки. — Позволь лишь узнать, в чем моя вина?

— Ты неправильно высчитал лучший день для опыта! — Повелитель оттолкнул его ногой, обутой в странного вида сандалию. — На целых три дня!

Помощник зарыдал так, словно речь шла о жизни и смерти.

— Накажешь его как обычно! — приказал старик Раномину.

— Слушаюсь, Повелитель! — прогудел Страж покоев, и его вечная улыбка стала еще шире.

— Мне сказали, что ты проклинала Алекса? — спросил страшный посетитель у Анукрис.

— Я не помню, Повелитель, — пролепетала та, с трудом удерживаясь, чтобы не зарыться с головой в одеяло.

— Это чужак, слуга Тусета?

— Да, Повелитель.

— Я привык, что мясо проклинает меня и моих рабов, — старик надменно вскинул голову. — Меня это волнует меньше чем шум ветра в камышах. Но, интересно, что такого сделал этот мальчишка, что ты проклинаешь его даже здесь, на пороге смерти?

— Он привез меня в Келлуан, Повелитель, — голос у девушки дрожал.

Собеседник рассмеялся низким, рокочущим смехом.

— Да, за это стоит проклинать, — он улыбнулся. — Ты развеселила меня, мясо. Я тоже тебя порадую. Чужак убит в Дельте, и его тело сожрали крокодилы.

— Хвала богам! — не выдержав, прошептала девушка.

Повелитель смерти посуровел.

— Никогда не говори таких слов! Теперь я для тебя бог!

— Слушаюсь, Повелитель, — испуганно пролепетала Анукрис.

— Продолжай лечение и готовь её к опыту! — приказал старик. — И вымойте её! Воняет.

Нельзя сказать, чтобы новость о смерти Алекса сильно обрадовала девушку. Хорошо, что трус, бросивший её умирать, получил по заслугам. Но какая от этого польза сейчас?

Видимо, распоряжения Повелителя всегда выполнялись беспрекословно и в срок. Не успела пленница прийти в себя от визита хозяина подземелья, как в дверь протиснулся Раномин с широкой деревянной бочкой в руках. Не в силах смотреть на его ужасное лицо, девушка отвернулась. Якуануб вместе с каким-то тощим евнухом со страшными шрамами на животе наносили воды в кожаных ведрах.

— Тебе надо искупаться, — сказал помощник Повелителя, когда они остались вдвоем. — Встанешь, или помочь?

Девушка попробовала сесть на лежанке. Голова кружилась, хотелось лечь и не двигаться. Евнух взял её на руки и осторожно опустил в теплую, пахнущую цветами воду. Анукрис никогда раньше так не мылась.

— Просто посиди, — тихо посоветовал Якуануб. — Это настои из очень полезных трав, пусть они проникнут в твое тело через кожу.

Спустя какое-то время девушка с удивлением почувствовала облегчение, тело перестало корежить, захотелось спать. Заметив это, помощник Повелителя стал втирать ей в волосы какую-то приятно пахнущую мазь.

Промыв волосы, он вытащил обмякшую пленницу, насухо растер полотенцем и уложил на лежанку, прикрыв шерстяным одеялом. На её робкие протесты помощник Якуануб строго сказал:

— Тебе нельзя простужаться. Замерзнешь — умрешь!

Днем, когда солнце светило прямо в зарешеченное окно, он вернулся. Знакомый худой мужчина, или евнух, в одной набедренной повязке внес столик с маленькой бронзовой жаровней, стоявшей над стеклянным пузырьком, из которого торчал короткий фитиль. В камере запахло вином. Помощник Повелителя с помощью огненных палочек зажег фитиль, вспыхнувший удивительно чистым, голубым пламенем.

Пленница чувствовала себя чуть лучше и с интересом следила за необыкновенными приготовлениями. Якуануб разложил на столике разнообразные инструменты, плошки и чашечки. Выбрав нож с коротким и узким лезвием, он долго водил им в пламени необыкновенного светильника. Потом помазал руку Анукрис чуть выше локтя и сделал неглубокий разрез. Она не удивилась его манипуляциям, нечто подобное проделывал Тусет, когда лечил гребца Прокла на корабле Нарона. Но помощник Повелителя смерти не расставлял никаких амулетов и не читал молитв. Евнух привязал к ране смоченную в лекарстве тряпочку и туго перевязал рану. Убедившись, что повязка держится крепко, стал готовить какое-то питье, смешивая разные ингредиенты в ступке и закидывая их в бронзовую чашку с кипящей водой. В воздухе разлились странные, волнующие запахи. Анукрис сморщила носик.

— Вот, — сказал чем-то очень довольный лекарь, протягивая ей глиняную кружку. — Пей мелкими глотками, не торопись.

Девушка осторожно попробовала лекарство. Варево оказалось горьким, жгуче-горячим, отдающим дубовой корой.

Закончив с процедурами, Якуануб приказал тощему слуге все убрать.

— Вечером я приду готовить тебе лекарство, и мы поговорим, — тихо прошептал он ей на ухо, когда тот унес столик и корзину.

Анукрис кивнула, забираясь под одеяло.

Но разговор, которого она так ждала, состоялся только через два дня. До этого помощник Повелителя старательно лечил пленницу, приносил ей еду, даже выносил горшок. Чем её очень удивил. Неужели у Повелителя нет других рабов, чтобы заставлять помощника выполнять такую грязную работу? Но, в ответ на все попытки заговорить, Якуануб делал страшные глаза и испуганно шикал. Девушка недоумевала и терялась в догадках.

Вечером третьего дня он принес ей лекарство в глиняном кувшине и ужин, состоявший из каши и молока с хлебом. Сунув Анукрис в руки поднос, евнух выглянул из комнаты, принес табурет и, усевшись возле её лежанки, вытер лоб.

397