Под несчастливой звездой - Страница 334

К оглавлению

334

— Боги прервали жизнь колдуна! — важно проговорил он. — Убис сам забрал его душу на суд Осирса.

— Да, господин, — согласно кивнул старший писец.

Судья людей торжественно выпрямился в кресле.

— Повелеваю похоронить тело Тусета со всеми подобающими церемониями!

— Слушаю, господин!

— Предать тело земле на кладбище храма Сета! В день смерти Тусет продолжал оставаться его вторым пророком.

— Да, господин! — с нескрываемым облегчением улыбнулся старший писец.

— Мастерской храма Сета за свой счет изготовить циир Тусета для похорон! — довольный собой главный инспектор откинулся на спинку кресла. — Подготовь папирус!

Но когда Раату остался в кабинете один, им вновь овладели сомнения. Правильно ли он поступил? Как отнесутся к такому решению при дворе Келл-номарха в Амошкеле? Погрустнев, главный инспектор допил пиво и с мрачной меланхолией подумал: «Даже после смерти человек остается игрушкой в руках не только богов, но и людей».

Глава IV. Случайные встречи и заботы

В погоне за такими встречами заключался главный смысл его существования; для этого он жил, для этого работал, для этого держал себя в форме.

Герберт Уэллс
Анна-Вероника

Александр легко перебрался через южную стену храмового двора. Поплутав среди брошенных домов, вышел не то на широкую тропу, не то на узкую дорогу. В густой пыли, покрывавшей вытоптанную землю, он не увидел ни одного колесного следа, зато в изобилии имелись отпечатки босых человеческих ступней, звериных лап и копыт. Не нарушая традиции, юноша тоже шел босиком, хотя сандалии и лежали у него в сумке. В это путешествие он вышел с изрядным грузом. Кроме костюма, флаконов, оружия и одеяла пришлось тащить запас продовольствия и воды. Тем не менее, Алекс шел скорым шагом, неся в руке копье со снятым наконечником. Заметив впереди какую-то возвышенность, похожую на сваленные в кучу детские кубики, он догадался, что это и есть остатки того самого обелиска, о котором говорил Небраа. Кажется, толстяк его не обманывал. Неизвестно, как глубоко ушли в землю эти огромные глыбы из полированного гранита, но и то, что осталось на виду, производило сильное впечатление. Между неровно обломанными параллелепипедами со сторонами в два — три метра за долгие годы набился песок, выросла трава и кустарники. Тем не менее, полированные грани до сих пор поблескивали в лучах восходящего солнца вкраплениями слюды.

Обогнув циклопические развалины, Александр увидел впереди и слева длинный полуразрушенный забор брошенной усадьбы, а на дороге мужчину, бодро шагавшего ему навстречу, с корзинкой за плечами.

Юноша понимал, что окрестности Абидоса являются самым опасным участком его долгого пути. Если этот сын келлуанских полей узнает чужака-убийцу, придется его валить, а этого совсем не хотелось. Алекс еще после ночной драки в себя не пришел. Решив воспользоваться опытом посещения базара, он сунул за щеку финик и, скорчив страдальческую рожу, засеменил вперед.

Расстояние между ними сокращалось, а Александр никак не мог решить, что отвечать на неизбежные вопросы. Крестьянин с любопытством и без видимой опаски следил за его приближением.

— Здравствуй, — он растянул в благожелательной улыбке потрескавшиеся губы. — Какая нужда погнала тебя в такую рань?

— Послали, — пробурчал юноша. Достал свернутый папирус и, не давая рассмотреть его, как следует, вновь убрал в сумку. — К старосте Озерок.

— Ты слуга Дома людей?

Александр неопределенно кивнул и тут же схватился рукой за щеку.

— Зубы? — сочувственно протянул мужчина.

Юноша кивнул.

— Пожуй чеснока и подержи во рту, — заботливо посоветовал келлуанин.

Алекс безнадежно махнул рукой.

— А лягушачью кожу пробовал?

Александр удивленно вскинул брови.

— Надо поймать лягушку, выпотрошить, а кожу подержать во рту, — авторитетно заявил мужчина. — Боль утихнет.

— Лучше сразу выдрать, — пробормотал юноша, его даже передернуло при одной мысли о столь экзотическом способе лечения. Придерживая разбухший финик языком, он поинтересовался:

— А ты куда направляешься?

Собеседник, наморщив узкий лоб, видимо не сразу сообразил, что у него спрашивают. Потом понимающе кивнул:

— На рынок к храму Себера. Чеснок несу да чечевицу. Хоть и у самих еды мало осталось, да топор очень нужен. Разлив скоро, думаю пока дом подновить, а то крыша совсем худая.

Юноша вспомнил случайно подслушанный во время дневного визита разговор.

— Лучше сходи на базар к храму Сета, — посоветовал он, вытирая наползавшую слюну. — Туда инструмент из Каноба привезли. Там бронза самая лучшая.

— Дорого, наверное, будет? — почесал немытую шевелюру собеседник.

— Попробуй, — Алекс равнодушно пожал плечами. — От храма Себера недалеко.

Келлуанин рассмеялся, поправил поудобнее широкий ремень на плечах.

— Будешь возвращаться, заходи ко мне ночевать. Спросишь Умелого Маралума. Меня в Панках все знают.

— Да сопутствует тебе милость Птаха и всех великих богов, — произнеся эту тираду, Александр едва не выплюнул финик.

— Ой, как тебе нехорошо, — сочувственно покачал головой Маралум. — Обязательно сходи к лекарю, нельзя же так мучиться?

Алекс кивнул и с облегчением сожрал надоевший финик, когда разговорчивый земледелец отошел метров на двадцать. Но испытания его на этом не закончились. Он поравнялся с заросшей дорогой, ведущей в покинутую усадьбу, когда увидел впереди большую группу крестьян, очевидно, тоже спешивших на рынок. «Вот блин! — мысленно выругался Александр. — Надо было пересидеть где-нибудь! С утра, по холодку, они же все на базар попрутся, как бабульки после пенсии! Начнут расспрашивать. В чем-нибудь да проколюсь!». Юноша с тревогой огляделся. Можно попробовать спрятаться в пожухлой траве или в развалинах. Вот только келлуане его уже заметили, и поспешное бегство встречного путника неизбежно привлечет не нужное внимание.

334