Под несчастливой звездой - Страница 306

306

Молодая женщина оскалила мелкие острые зубы, один глаз у неё стремительно заплывал опухолью, во втором горела звериная ярость.

— Ты еще не встречался с моим чужаком, мужелюб!

Рассвирепевший стражник вновь швырнул её в пыль и занес ногу для удара.

— Эй! — рявкнул Карахафр, о чем-то беседовавший с Сетиером. — Уйми своего человека, Моотфу, а то нам некого будет судить!

— Аататам! — крикнул старший мождей. — Хватит развлекаться! Веди девчонку в тюрьму и возвращайся быстрее. Здесь еще много дел.

— Да, господин, — глухо отозвался стражник.

— Смотри, узнаю, что дорогой будешь блуд чесать, выпорю! — предупредил начальник на прощание и набросился на усмехавшихся подчиненных. — А вы чего ржете? Ищите Небраа! Куда мог деться этот овечий курдюк?

Привлеченные шумом, из ворот повылазили соседи. Избитая, шатавшаяся при каждом шаге, Анукрис шла по молчащему живому коридору под пристальными и недоуменными взглядами десятков глаз. Странно, но никто не ругался, не выкрикивал проклятий, не тянул жадные руки, чтобы расправиться с пособницей колдуна. И от этой тишины молодой женщине становилось жутко. Наверное, для того, чтобы еще больше опозорить и напугать, стражник повел Анукрис мимо храма Сета, так что прибывшие на рынок горожане и жители окрестных деревень смогли полюбоваться на её унижение.

Ноги подкашивались, болел живот, рот наполнился липкой смесью крови и слюны, один глаз ослеп, а перед вторым все плыло. Молодая женщина шла ни на кого не глядя, стараясь не рухнуть в растоптанную пыль улицы.

Мождей, то и дело рыча, толкал её в спину. От одного такого тычка Анукрис врезалась в толпу горожан. Какая-то старушка подхватила её под руки, не давая упасть.

— До чего довел девочку, черномазый! — крикнула она дребезжащим дискантом. — Вот поглядишь, накажет тебя мать Исид!

Кто-то поднес к разбитым губам кувшин с пивом.

— Пей, свежее, — предложил чей-то грубый мужской голос.

— А ну, отпустите её! — зарычал Аататам. — Она чужачка и жена колдуна.

— Так, что ей теперь и попить нельзя? — смело возразил широкоплечий крестьянин.

— Она дочь Сокарии, служанки писца Каралума! — крикнула какая-то женщина из-за его спины.

— Пусть пьет! Оставь её! — послышались из толпы негодующие возгласы.

Не ожидавшая такой реакции соотечественников, Анукрис разрыдалась. Люди гневно зашумели.

— Помощник писца главного инспектора Карахафр приказал отвести её в тюрьму, — сбавил тон стражник.

— Так веди, а не пихай! — огрызнулась старушка. — Она, болезная, и так чуть идет.

— Пойдем, — мождей взял молодую женщину за локоть.

Сил ругаться уже не осталось, и Анукрис молча поплелась по улице, чувствуя на себе уже откровенно сочувственные взгляды и роняя в пыль капли крови и слез.

А слух о том, что схватили жену Небраа, брата колдуна Тусета, бывшего второго пророка, ожидавшего воли живого бога, бежал впереди неё, заставляя все новых и новых людей покидать жилища и выстраиваться почти непрерывной цепочкой по пути их следования. Аататам уже не толкал молодую женщину, а вел, крепко держа за руку и не давая упасть.

В тюрьме их встретил новый сторож, поставленный сюда вместо убитого Небубиса, молодой парнишка со смуглым, прыщавым лицом.

— Принимай! — хохотнул Аататам, вталкивая Анукрис в комнатку.

— Только девчонки мне здесь и не хватало?! — ломким голосом возопил тюремщик. — Кто приказал?

— Господин Моотфу и помощник старшего писца Карахафр.

— За что её?

— Это чужачка, служанка колдуна Тусета! — ответил мождей, и чтобы окончательно огорошить собеседника, добавил. — И жена колдуна Небраа!

— Писец храма Сета тоже колдун? — сторож едва не подпрыгнул на месте. — Вот так храм! Но девчонку то за что схватили?

— Мы выследили чужака, убийцу Нефернут, прямо возле их дома, — Аататам пихнул девушку к стене, а сам важно уселся на заваленную сухим камышом лежанку. — Господин Моотфу приказал обыскать все. Вдруг и второй тоже там прячется.

— Нашли?

— Чужака — нет, — покачал головой мождей. — Зато в кладовке отыскали кувшин с человеческой кровью.

— О Амош, Горн, Сет, мать Исид и все боги Великий реки! — всплеснул руками парнишка. — А сам Небраа?

— Ищем, — туманно ответил стражник и зло взглянул на согнувшуюся от боли Анукрис. — Посади её в клетку, где народа побольше. Пусть позабавятся.

— Нет, — решительно возразил тюремщик. — Они до смерти заездят, а мне отвечать!

— Тогда я сам! — Аататам принялся развязывать пояс. — Сейчас, драная кошка, ты узнаешь настоящего мужчину!

— Ты слышал, что посох второго пророка храма Сета объявился? — спросил сторож, с интересом наблюдая за приготовлениями старшего товарища.

— Какой такой посох? — тот удивленно вскинул брови.

— Как же! — парнишка страшно обрадовался, что смог привлечь его внимание. — Помнишь, слухи ходили, что кто-то украл посох из храма Сета?

— Что-то говорили, — пожал широкими плечами мождей, сразу утративший интерес к пленнице.

— Его нашли вчера вечером во дворе храма Анук! Жрица говорила, что посох воткнули в землю напротив священного водоема, под сенью старой сикоморы.

— Как он там оказался, Гебту? — Аататам стал завязывать пояс.

— Никто не знает, — пожал плечами тюремщик. — Туда сейчас мало кто ходит. Всего одна жрица осталась, да и та от старости больше похожа на мумию, чем на живого человека.

Молодой человек хихикнул.

— Тебе кто сказал про посох? — спросил мождей, явно собираясь уходить.

306