Под несчастливой звездой - Страница 247

247

Проснувшись затемно, она собрала свои нехитрые пожитки, достала накопленные тяжким трудом богатства и сложила их на дно корзины. Долго и придирчиво выбирала платье. Ей хотелось выглядеть как можно незаметнее. Конечно, не крестьянкой. Те вообще никогда не покидают своей деревни. Но и не слишком богатой, чтобы у спутников не возник соблазн её ограбить. В Абидосе лучше всего назваться настоящим именем, но помалкивать о Небраа. Наверняка, в кабаках местные завсегдатаи охотно рассказывали приезжим страшную историю про жреца-колдуна. А вот в других городах придется выдавать себя за вдову или чью-то наложницу.

Привратник звонко храпел в своем домике, никак не реагируя на попытки старшей служанки его разбудить. Не выдержав, Мерисид схватила его за ухо. Мужчина громко заорал, размахивая руками. Она отскочила, схватила с пола деревянную чашку и звонко ударила его по лбу.

— Ты чего дерешься? — обиженно проблеял мужчина, схватившись одной рукой за лоб, другой за ухо. — Сдурела?!

— А ты спи крепче, — Мерисид бросила чашку. — Закрой за мной калитку, соня.

— Куда тебя понесло в такую рань? — проворчал слуга, широко зевая и с хрустом потягиваясь. — Солнышко еще не встало.

— Это ты лентяй и бездельник! — обругала его женщина. — А у меня дела! Госпожа за краской послала

Едва дверь за ней закрылась, бывшая танцовщица, не оглядываясь, зашагала вверх по улице.

Вдохновленный примером слуг Небраа, ночью кто-то побывал в усадьбе Тусета. Уволокли не только корзины и корыто строителей, но и их немудрящий инструмент, обломки досок, и даже выкопали один из цветочных кустов.

«Быстро сообразили, — одобрительно усмехнувшись, подумала Мерисид. — Только теперь это меня уже не касается».

Оглянувшись, она убедилась, что улица по-прежнему пустынна. Прикрыв калитку, женщина заторопилась в дом. Здесь тоже не хватало старого табурета и двух циновок. Столь тщательный грабеж заставил забеспокоиться. Хвала богам, воришки еще не добрались до сокровищ. Кто-то стащил две доски, не догадавшись проверить пыльный сверток под ними. Губы Мерисид сами собой прошептали благодарственную молитву Найбу, богу благополучия.

Добавив драгоценности к своим сокровищам, она тщательно завернула их в тряпку и заботливо прикрыла свернутой одеждой.

Закинув лямку корзины на лоб, женщина осторожно выглянула за калитку. Никого. Лишь у стены напротив сидит старая кошка, старательно вылизывая облезлую шерстку. Никем не замеченная, Мерисид быстро выскочила на улицу. На миг показалось, что на неё кто-то смотрит. Бывшая танцовщица оглянулась, с забора соседней усадьбы взлетела ворона, оглашая пустынную улицу хриплым карканьем.

Женщина быстро прошептала охранное заклинание и заторопилась в порт. Опасаясь расспросов, она пробиралась к реке окольными путями, всякий раз сворачивая, если кто-то попадался на встречу.

Мерисид успела вовремя. Расположившиеся прямо на берегу матросы двух судов, вчера пришедших в Абидос, только-только стали просыпаться.

Женщина подождала, пока маленький, толстый матрос закончит выливать в Лаум переработанное пиво, и негромко окликнула:

— Эй, красавец!

Мужчина оглянулся, неторопливо поправляя набедренную повязку.

— Скажи, уважаемый, куда идет ваш корабль?

— В Каноб, красавица, — тонким, писклявым голосом ответил моряк.

«Евнух, что ли?» — подумала Мерисид, заметив одутловатость щек и неестественную бледность.

— А где ваш хозяин?

— В Амошкеле, — усмехнулся мужчина. — Келл-номарх, жизнь, здоровье, сила.

Женщина смутилась.

— Я хотела сказать капитан.

— Вон стоит на корме, — ответил толстяк, махнув пухлой рукой.

— Где? — не поняла собеседница.

— Сзади у рулевого весла! — раздосадованный её темнотой, пояснил матрос. И видя, что женщина по-прежнему ничего не понимает, ткнул грязным пальцем в нужном направлении.

— Видишь, в парике с блестящей заколкой. С писцом разговаривает.

— Ага! — обрадовалась Мерисид. — А как его зовут?

— Тебе зачем? — нахмурился толстяк.

— Хочу попроситься на ваш корабль до Бухена.

Матрос вытер маленький курносый нос и пожал покатыми плечами.

— Хафмин из Каноба. Поговори с ним. Если сойдетесь в цене, он не откажет.

Перевесив ремень корзины со лба на плечо, женщина подошла к кораблю, дождалась, когда капитан закончит разговор с молоденьким, плотным писцом в грязной юбке, и окликнула его:

— Господин Хафмин! Господин Хафмин!

— Ты меня, красавица? — тускло сверкнул гнилыми зубами мужчина, поправляя парик и приосаниваясь.

— Да, господин, — подтвердила Мерисид.

— Тогда забирайся сюда, чего кричишь на весь город, — нахмурился капитан, почесав слишком волосатую для келлуанина грудь.

Женщина ловко вбежала по качающемуся трапу, прошла между каких-то перетянутых веревками тюков и глыб кроваво-красного камня, взобралась по лесенке на площадку, где, опираясь рукой на рулевое весло, стоял капитан.

— Чего тебе?

— Вы в Каноб плывете? — на всякий случай уточнила она.

— Тебе туда нужно?

— Нет, в Бухен. Хочу поклониться святыне храма Геба.

— Это по дороге, — кивнул Хафмин и чуть нахмурился. — А почему ты одна? Паломники обычно толпами шастают.

— Приболела, отстала от своих, — быстро сообразив, ответила Мерисид. — Там я их встречу. Мы еще в Нехент пойдем.

Капитан потер плохо выбритый подбородок, глазки его масляно блеснули, губы расплылись в улыбке.

— Чем платить будешь? Собой, или как?

247